Капкан Бешеного

Книгу «КАПКАН БЕШЕНОГО» я написал в 1998 году! То время ознаменовалось следующей волной разгула преступности, и оголтелого беспредела, который настолько захлестнул Россию, что казалось криминал пролезет до самых верхов власти страны. И, конечно же, мне, как писателю, негоже было оставаться в стороне, и именно с этих позиций я приступил к написанию этой книги. И вскоре она была написана и уже готовилась к изданию, но…
…вновь сакраментальное «НО»…

Неожиданно я был приглашен в заведение, в которое, если ТУДА приглашали, в нашей стране, не принято было отказываться от ТАКОГО приглашения. Причем, мне было «рекомендовано» захватить с собою не, только рукопись этой книги, но и все документы, связанные с нею: причем, на любых носителях. /До сих пор так я и не понял, каким образом «Конторе» стало известно об этих документах: о них знал только тот человек, который, незадолго до своей смерти, их мне и передал…/

И, кроме того, я должен был захватить с собою все копии этой рукописи не только в бумажном, но и в электронном виде. Причем, офицер, судя по его выправке, несмотря на гражданский костюм, прямо сказал мне, что если что-то из вышеперечисленного когда-то «всплывет», то это может плохо кончиться для меня…

Видимо после этих слов этот сотрудник подумал, что достаточно нагнал на меня «жути» и решил перейти на более доверительный тон:
— Вы же, Виктор Николаевич, понимаете, что «ничего личного» у меня к Вам нет, более того, лично мне Ваши книги очень нравятся и все Ваши книги я прочитал и, надеюсь, что Вы еще не раз порадуете НАС вашими произведениями, а все ЭТО, ПРОСТО МОЯ РАБОТА.

И по секрету Вам скажу: в ЭТОЙ книге Вы коснулись ТЕМЫ, которую Вам НЕ СТОИЛО затрагивать! Очень надеюсь, на Вашу порядочность и потому даже не стану подвергать Вас унизительным обыскам… — в последних словах я услышал скрытый вопрос, и вынужден был ему ответить:
— Спасибо, — со вздохом тихо проговорил я и твердо заверил: — Все документы, которые Вы перечислили, а также, все копии рукописей ЭТОЙ книги, как в бумажном виде, так и в электронном – на дисках, находятся в этой папке!

Он минут пять, молча, смотрел мне в глаза, потом протянул руку и тихо сказал:
— Я вам, Виктор Николаевич, ВЕРЮ и очень надеюсь, что Вы меня не подведете! – После чего пожал мне руку и весело сказал: — Ну, что, поехали…

Я был уверен, что меня повезут на Лубянку, в «Контору». И был весьма удивлен и озадачен, когда оказался на Старой площади, причем в здании, в котором я, в 1991 году, снимал эпизод в фильме «Тридцатого – уничтожить!», в кабинете члена Политбюро ЦК КПСС Александра Сергеевича Дзасохова и за окном, на здании Верховного Совета развивались тогда еще Красные знамена…

Не помню, на какой этаж, и в какой кабинет меня проводили, но кабинет был довольно внушительным, а Хозяин кабинет, судя по тому, как перед ним тянулся офицер, сопровождавший меня, занимал существенный пост в Администрации Президента. На мгновение, задержав взгляд на моей персоне и чуть заметно кивнув мне, Хозяин кабинета принялся внимательно изучать документы в положенной перед ним моим сопровождающим папке. И это длилось, как казалось по моему впечатлению, не менее часа.

После чего он поднял вопросительный взгляд на моего сопровождающего и тот мгновенно ответил:
— Здесь ВСЕ!
И Хозяин кабинета, словно только что, заметив, с доброжелательной улыбкой произнес:
— Да что же Вы стоите, Виктор Николаевич: присаживайтесь! Чай, кофе?
— Нет, спасибо! – заметил я и тут, словно черт меня дернул, с усмешкой заметил: — Я пешком постою!

Тот внимательно посмотрел на меня, видимо, размышляя, как среагировать на чуть заметную, то ли шутку, то ли дерзость, после чего вдруг рассмеялся:
— А что, шутка в стиле писателя! – кивнул он и кивнул на стул напротив: — Присаживайтесь, Виктор Николаевич, — и с чуть заметной усмешкой добавил, — Как видите, я Вам не предлагаю… «садиться»! – Он вдруг как-то захихикал и его хихиканье неожиданно поддержал мой сопровождающий, но резко оборвал его, перехватив стремительный взгляд Хозяина кабинета, который, перевел взгляд на меня и начал говорить минут десять, как мне показалось, ни о чем.

А в конце своего витиеватого монолога пододвинул ко мне лист с заполненными моими данными:
— Подпишите, Виктор Николаевич, и можете быть свободны!
— Это что, договор-расписка о сотрудничестве с Органами? – спросил я.
— Господи, сколько можно? – брезгливо поморщился он. – О каком сотрудничестве вы спрашиваете? Мне кажется, что писатель должен быть свободен в своем выборе!
— Тогда что это? – кивнул я на протянутый лист.
— Это ваше подписка о неразглашении тех фактов, которые вы получили при написании этой книги, — он кивнул на мою папку.
— То есть, я ДОЛЖЕН забыть о ней навсегда?
— Ну почему так бескомпромиссно? – улыбнулся Хозяин кабинета, — Только на десять лет!
— А потом? – настойчиво спросил я.
— А потом… — он пожал плечами, — Потом, если Вам покажется, что ваша книга продолжает быть актуальной, можете спокойно ее и писать, и издавать!..

Сейчас, когда минуло более семнадцати лет с ТОЙ памятной встречи, я, когда попытался «отправить» Бешеного на некоторый отдых, предоставив его Близнецу бороться со злом вместо него, показалось, что без этой книги мне, как Автору, чего-то не хватает.

И после некоторых размышлений, я понял, что мне нужно вернуть должок своему Читателю и, во что бы то ни стало, восстановить по памяти книгу, на которую был наложен запрет на целых ДЕСЯТЬ лет!!!
Почему был наложен этот запрет, я уверен, что Вы сами доберетесь до ИСТИНЫ! А я лишь попытаюсь не упустить того фактологического материала, который, в свое время оказался в моих руках…
Уверен, что Вам, дорогой мой Читатель, не будет скучно оказаться на пороге второго тысячелетия…